О спецлагерях в Тульской обл

 

ПЕРВЫЙ В РОССИИ ПАМЯТНЫЙ ЗНАК ЖЕРТВАМ СТАЛИНСКОЙ «ФИЛЬТРАЦИИ»

 (газета "30 Октября" № 121, 2014 г.)

 

«Входящий не грусти, выходящий, не радуйся!» — такая надпись мелом на воротах одного из фильтрационных млагерей НКВД приводится в воспоминаниях И. Андермана — проходившего фильтрацию в рабочем батальоне на шахтах Узловой*.

21 июня 2014 г. в Узловой был открыт памятный знак жертвам политических репрессий — узникам проверочно-фильтрационных лагерей и спецпоселенцам Узловского района.Фактически это первый знак такого рода в нашей стране, который, несмотря на его региональный характер, касается многих народов.Ведь через местные лагеря НКВД и спецпоселения прошли как советские военнослужащие и граждане, так и граждане прибалтийских стран, Польши, Австрии, Германии и других стран Европы. Еще несколько лет назад об этом эпизоде тульской истории мы не знали. Как всегда, помог случай.

Несколько лет назад меня попросили помочь отыскать следы Андрея Андреевича Шмидта, немца-трудармейца, в годы войны работавшего в Сталиногорске ветеринаром на конном дворе шахты № 27. Здесь он познакомился с Прасковьей Евдокимовой, освобожденной из фашистской неволи девушкой, отправленной в числе других остарбайтеров отрабатывать «вину» перед Родиной в шахтерский край. В 1950 г. Шмидту пришлось уехать в Казахстан к прежней семье и помогать больной супруге поднимать троих сыновей. В Сталиногорске остались незаконнорожденная дочь Валя, гражданская жена и фотокарточка, сделанная на память в день отъезда. Много лет спустя у внучки Шмидта, Людмилы, возникло горячее желание узнать историю жизни своего деда и найти своих немецких родственников. Мешал только страх перед всесильными органами, внедренный в гены, а сделать это с помощью посредника ей казалось не так страшно.

Работа над этим эпизодом привела к открытию целого мира за колючей проволокой, существовавшего в 1940-1950-х годах, - огромного острова под названием тульский ГУЛАГ, где были лагеря, рабочие батальоны принудительного труда, спецпоселения, исправительно-трудовые колонии и тюрьмы.

Известно, что историю пишут победители. Советская власть и коммунисты выкинули из истории Тульского края все упоминания о лагерях НКВД, спецпоселенцах и военнопленных. Они приписали себе восстановление Подмосковного угольного бассейна в годы войны и хозяйства области в послевоенные годы, в то время как успехи были достигнуты в значительной степени за счет применения принудительного труда контингентов, находившихся под контролем силовых ведомств.

БЫВШИЕ ВОЕННОСЛУЖАЩИЕ

Принудительный труд широко использовался для восстановления всех важных объектов области: Косогорского и Новотульского металлургических заводов, Сталиногорского химкомбината и ГРЭС, объектов энергетики, использовался на комбинатах «Москвоуголь» и «Тулауголь», на строительстве дорог, предприятий, шахт, жилья.

Спецконтингент из «бывших военнослужащих» в условиях ограничения прав и свобод самоотверженно трудился во имя победы над фашизмом. После войны граждане этой категории многие годы находились под пристальным вниманием органов государственной безопасности, испытывая дискриминацию в разных сферах жизни и недоверие общества. Лишь в 1990-е годы прошлого века военнослужащих, прошедших спецлагеря, признали участниками Великой Отечественной войны, но причиненный им материальный и моральный вред до сих пор никто не возместил.

Всего на территории современной Тульской области в 1942-1946 годах, действовали два проверочно-фильтрационных лагеря: спецлагерь № 283 («Тульский спецлагерь», ПФЛ № 283, лагерь «Угольный») с управлением в Сталиногорске и с пропускной способностью до 20 тыс. человек в год; спецлагерь № 0308 (ПФЛ № 0308) с управлением в Туле с пропускной способностью до 10 тыс. человек в год.

По оценкам Тульского «Мемориала», на шахтах Подмосковного угольного бассейна (Мосбасс) трудилась 1/10 часть всех «бывших военнослужащих», проходивших «госпроверку» в фильтрационных лагерях СССР. Только в лагере «Угольном» в Сталиногорске трудилась почти 1/5 часть всего спецконтин гента, «п ри п исан ного» к Наркомату угольной промышленности.

Суммарная численность контингента, фильтровавшегося в лагерях Тульской области, составляет без малого к 100 тыс. человек.

Кроме этого, с 1943 по 1950 г. в Тульской области действовали лагеря военнопленных: Подмосковный (№ 388) в Сталиногорске, № 323 в Туле, № 427 (Косая Гора), несколько лагерных отделений лагерей Калужского № 107, Ступинского № 156, Орловского № 395 и № 406 (ГУШОСДОРа НКВД) лагерей военнопленных, а также отдельные лагерные отделения УПВИ НКВД СССР: № 10, № 29, № 72 и № 2, № 27 (Мордвес), № 24 (Серебряные Пруды), ряд отдельных рабочих батальонов, а также спецгоспитали - № 5385 в Туле и № 5384 в Алексине.

ЛАГЕРНЫЕ ОТДЕЛЕНИЯ СПЕЦЛАГЕРЕЙ БЫЛИ ВО ВСЕХ УГЛЕДОБЫВАЮЩИХ РАЙОНАХ ОБЛАСТИ И ОКОЛО ВАЖНЫХ ПРЕДПРИЯТИЙ.

Тульский спецлагерь (№ 283) был открыт в марте 1942 г. в Сталиногорске. Многие годы он был самым мощным учреждением подобного рода в крае. В марте 1942 г. сюда завезли первые 3 тыс. «бывших военнослужащих» из окруженцев или освобожденных из плена. Их разместили на шахтах треста «Болоховуголь», просто огородив территорию колючей проволокой и поставив охрану. Спустя месяц уголь добывали более 9 тыс. человек. Нужды фронты требовали скорейшей фильтрации и отправки на фронт военнослужащих, однако нехватка трудовых ресурсов на трудовом фронте Мосбасса держала людей в лагере. Во избежание срыва производства комбината «Москвауголь» НКВД организовал непрерывный поток «бывших военнослужащих» из Рязанского, Калачского, а позже и других спецлагерей. В начале войны до 90-93% спецконтингента успешно проходило «госпроверку». Прочих как коллаборационистов или предателей отправляли или расстреливали на верную гибель дальше в ГУЛАГ.

Показательна судьба солдата Ивана Петровича ГУБАНОВА из деревни Осташково Орехово-Зуевского района Московской области. В начале войны он попал в плен, позже был освобожден. Губанов содержался в спецлагере № 283 на лагпункте на шахте 20-бис в тресте «Болоховуголь», где работал плотником. Изредка писал письма домой. Зимой 1943 г. на адрес дальних родственников пришло необычное письмо без обычных отметок цензуры, в котором Губанов сообщал, что он арестован особым отделом, содержится на шахте в подземной тюрьме и ожидает худшего. Он просил прислать племянника Арсения, чтобы рассказать ему правду. В письме содержался подробный план и инструкции по проникновению в лагерь. Когда шестнадцатилетний подросток добрался до зарешеченного люка и окликнул дядю Ваню, то увидел, как из глубины медленно выползли исхудалые и больные люди. Они были очень рады и удивлялись отчаянной дерзости пацана. Арсений привез дяде еду, папиросы, письмо от жены. Иван Петрович рассказал, как попал в окружение и в плен, и утверждал, что ни в чем не виновен и пусть родственники не стыдятся за него. Он передал домой свою одежду, ватные брюки и записку жене. При прощании с узниками Арсений понял, что все они смертники. Губанов был осужден за дезертирство и измену Родине, отправлен в Воркутинский ИТЛ и умер в ноябре 1943 г. от пеллагры на Котласской пересылке.

Во второй половине войны среди спецконтингента до 30% увеличилась доля граждан, длительное время находившихся на территории, занятой противником, среди которых было много коллаборационистов - пособников оккупантов, полицейских и старост (впрочем, вина многих заключалась лишь в том, что они в оккупации продолжали работать - чтобы прокормиться). Вследствие этого упало число прошедших фильтрацию: в 1943 г. фильтрацию проходило до 50%, в первом полугодии 1944 г. -до 13%. Изменение качественного состава контингента спецлагерей привело к усилению режима и приближению его узников к заключенным ИТЛ по степени зависимости и срокам содержания, что также привело к расширению этих учреждений. К концу 1943 г. были открыты 7 новых лагерных отделений в поселках Болохово, Косая гора, Скуратовском и Товарковском, в Туле и в Щекино. Впоследствии на их основе был организован спецлагерь № 308 с управлением в Туле. К концу войны в нем было более десятка лагерных отделений, в спецлагере № 283 их число доходило до 27.

В конце 1944 г. привезли освобожденных из финского плена. В их числе оказался известный поэт Ярослав Смеляков, «фильтровавшийся» в спецлагере № 283. Вначале, как и все, он трудился в забое, потом устроился в лагере банщиком, затем по ходатайству московских друзей перешел работать в газету.

В финском потоке был и Семен Абрамович Янтовский (1909-2003), известный в будущем активист еврейского движения. Будучи сотрудником института АН СССР, он в 1941 г. ушел в ополчение, воевал на Ленинградском фронте, попал в плен. В 1944 г. он был освобожден, проходил госпроверку в спецлагере № 3, откуда был направлен на шахты комбината «Тулауголь». Через много лет, в Израиле, он выпустил несколько книг, одна из которых «Лагерь советских военнопленных евреев в Финляндии».

После освобождения Прибалтики граждане прибалтийских государств трудились на зонах при угольных шахтах «Тулаугля». В ноябре 1946 г. оставшихся 2106 репатриантов из числа латышей, литовцев и эстонцев отправили на родину. Численность умерших во время интернирования неизвестна, но недавно в областном архиве был обнаружен список 20 умерших и погибших в 1945 г. на шахте по лаготделению № 24, в числе которых 6 латышей и 3 литовца.

В январе-марте 1945 г. с территории нынешней Польши и из Вильнюса в Сталиногорск стали поступать интернированные поляки (6326 человек). Гражданских поместили в спецлагерь № 283, военнослужащих Армии Крайовой (буквально — Отечественная армия — вооруженные формирования польского подполья во время Второй мировой войны, действовавшие в пределах довоенной территории польского государства, была основной организацией польского Сопротивления,— Прим. ред.) — в-лагерь для военнопленных № 388. В сборнике В сборнике «Узники Сталиногорска» (НИПЦ»Мемориал» (Москва) -Варшава: Центр «Карта», 1999.) указывается, что из этого потока 327 человек умерли в лагерях. Еще один список жертв - 91 человек — поляки, умершие в центральном лазарете спецлагеря № 308. Это были заболевшие и снятые в Туле с эшелона № 47429, следовавшего в 1945 г. из тюрьмы города Цеханова в Сталиногорск. Этот список опубликован в пятом томе «Книги памяти».

Эпизоды из жизни поляков в лагере № 283 описаны в воспоминаниях Валерьяна Монюшко «Моя ссылка в Сталиногорск», Яна Лопушского «В немецких и советских клещах», Павла Грицака «Вышки — пулеметы», Евгения Бондарчука и многих других.

В конце войны тульские лагеря приняли граждан Германии, мобилизованных и интернированных с родины для трудового использования в СССР, а также по программам денацификации Германии и «дегерманизации» Румынии, Югославии, Венгрии, Болгарии и Чехословакии.

Во второй половине февраля 1945 г. в Узловую прибыл эшелон с жителями Восточной Пруссии, Бранденбурга и Саксонии, чьи земли освобождали от немецкого населения в связи с передачей их Польше. В основной массе это были женщины и подростки до 14 лет, старики и старухи старше 60 лет. Они прибыли в плачевном состоянии: избитые, грязные и заросшие, завшивевшие, без обуви и одежды, и почти все с начинающейся дизентерией. Все более или менее ценное было украдено у них в пути.

Начальник лагеря № 283 подполковник госбезопасности А.Ф. Боечин отказывался принимать этот эшелон из-за невозможности хозяйственного использования подобного контингента на шахтах. Вагоны стояли на станции в течение нескольких суток, люди умирали от холода и болезней. По настоянию Москвы лагерь принял депортируемых, но возникшая эпидемия дизентерии продолжалась еще долго и унесла жизни многих узников.

В тульских лагерях содержались и женщины. В феврале 1944 г. из 8563 узников спецлагеря № 0308 357 были женщины и 10 из них были несовершеннолетними.

Свидетели рассказывают, что в Сталиногорском спецлагере № 283 существовала особая лагерная зона для женщин, работавших в шахте.

К 1945 г. советских женщин в лагерях не осталось, их место заняли женщины-иностранки. В январе 1945 г. в спецлагерь № 283 прибыл : эшелон № 84350 с интернированными из Белостока (Польша), где из 790 человек 61 были женщины.

В том же году в Туле с эшелона . № 47429 из Цеханова (Польша) были сняты заболевшие, большая часть которых умерла в центральном лазарете лагеря № 0308. Среди них были: Бакофен Вера Гуговна (1908— 20.04.1945); Мацпулевска Ф.Ф.(1907-01.05.1945), диагноз - туберкулез легких; Ольшецка Э.А. (?—21.04.1945) - дистрофия; Пенцицинска И.А. (? - 29-30.05.1945) - дистрофия и лихорадка; Ягодинская Х.Ф. (? — 24-25.04.1945).

В конце марта 1945 г. в лагерь № 283 прибыли немки из Восточной Пруссии. Среди них была госпожа Гебауэр, мать восьмерых детей, которых у нее отобрали. Ее награду «Муттеркройц» (золотой «Крест почета германской матери», эквивалент нашего ордена «Мать-героиня») приняли за нацистскую награду, и особый отдел всерьез ею занимался.

Рената К., 27 лет, в 1944 г. была осуждена военным судом за то, что выстрелом из револьвера тяжело ранила в живот русского военнослужащего, пытавшегося ее изнасиловать. За свое преступление она провела долгие 7 лет в сталиногорских лагерях и вернулась на родину лишь в 1951 г.

Удивительная судьба выпала Гизеле Якобиус, урожденной Шеер, еврейке из Берлина. Ей удалось выжить в городе и дождаться прихода освободителей - Красной Армии. В этот факт НКВД не могло поверить. Гизела была арестована, ее интернировали в СССР и отправили в Сталиногорск в ПФЛ № 283 — в лагерь для иностранцев, где она трудилась на заводе, делала гвозди и ходила на допросы. К счастью, среди следователей нашелся человек, знавший идиш и подтвердивший, что она действительно еврейка и рассказывает о себе правду. Тем не менее, только в 1946 г. Гизелу отпустили домой. Потом она жила в Израиле и Германии, занималась общественной деятельностью и умерла в Берлине в 2011 г.

В сталиногорских лагерях побывала и Сюзанна Эриксен, будущая мисс Германия. Она родилась в 1925 г. в Берлине. В июне 1945 г. вышла замуж за норвежца Свена Эриксена. Супруги были арестованы при зачистке Берлина от иностранцев и отправлены в Красногорский лагерь под Москвой. Свен пропал без вести, а Сюзанну этапировали в Сталиногорский ПФЛ № 283, где она 2 года таскала камни и цемент на строительстве шахты. В 1947 г. она вернулась на родину с опухшими от сердечной недостаточности ногами, с дефицитом веса и синюшным цветом кожи. Поправив здоровье, пошла работать на киностудию и позже стала фотомоделью. В 1950 г. она победила на конкурсе красоты и завоевала титул «мисс Германия». Умерла 13 января 2002 г. в Берлине.

В сентябре 1945 г. из лагеря в постоянные кадры промышленности было передано 7937 человек, из них 7052 - комбинату «Москвауголь». Ранее 400 человек были оставлены на Сталиногорской ГРЭС и 1 тыс. человек на химкомбинате. Таким образом, наряду со спецпоселенцами бывший спецконтингент стал основой послевоенного населения тульских соцгородов и шахтерских поселков.

СПЕЦПОСЕЛЕНЦЫ

После освобождения Крыма от немецких войск в мае 1944 г. началась депортация крымских татар по обвинению в пособничестве фашистам. Большинство их было вывезено в Среднюю Азию (старики, женщины, дети). Газета «30 октября» подробно писала об этом в № 120. Около 5 тыс. мужчин призывного возраста направили в распоряжение комбината «Тулауголь» (2516 человек) и треста «Москвоуголь» для работы на шахтах. Часть депортированных (обвиненных в коллаборационизме) пропустили через спецлагеря № 283 и № 308.

Постановлением Совета министров СССР от 17 августа 1947 г. спецпереселенцам — мобилизованным немцам и крымским татарам, работавшим на шахтах Подмосковного угольного бассейна, было разрешено перевезти семьи к месту своей работы и прописывать их при условии предоставления предприятиями жилплощади.

ТРУДАРМЕЙЦЫ

К этой категории относились репрессированные во время войны советские немцы, корейцы и крымские татары. Все они в разное время были депортированы с мест своего постоянного проживания, составили трудовую армию и попали, в частности, на шахты Подмосковного угольного бассейна.

В январе-феврале 1942 г. по ходатайству Наркомугля в Подмосковный угольный бассейн было направлено 3 тыс. человек из так называемых строительных колонн, а две трети из них - в наиболее пострадавшие тресты «Болоховуголь» и «Молотовуголь».

Они должны были восстановить разрушенные шахты и возобновить добычу угля. Этот период был наиболее тяжелым для трудармейцев, поскольку территория бассейна лежала всего в 80—100 км от линии фронта. Часто приходилось работать под бомбежкой.

Снабжение продовольствием было ужасным. Члены рабочих батальонов получали по 200 граммов хлеба в день при условии выработки нормы. В противном случае пайку хлеба урезали. Баланду варили из воды, крапивы и гнилых круп. Мяса или рыбы не было вовсе. Смерть от истощения и голода была нормальным явлением.

Трудармейцы жили по лагерному распорядку: за колючей проволокой, под строгой охраной кадров НКВД. Работы в шахтах производились вручную, не было даже электрических лампочек.

К июню 1942 г. в распоряжение комбината «Москвоуголь» было направлено дополнительно 27 тыс. человек «новых кадров», впервые пришедших в угольную промышленность.

Из них более 80% составляли подконтрольные НКВД контингенты: члены рабочих колонн (17 тыс. человек) и спецконтингент (4700 человек) спецлагеря № 283.

В Сталиногорске 1307 немцев-трудармейцев содержались в двух лагерных отделениях. Рабочая колонна № 1900 размещалась в Узловой и Дубовке. Около 2400 человек работали на шахтах треста «Калининуголь» и треста «Епифаньуголь» комбината «Москвоуголь».

Места их работ находились всего в 2—3 км от рубежа Тульского укрепрайона № 54, занятого воинскими частями. Во время летнего наступления немцев на Сталинград трудармейцы строили оборонительные сооружения в районе города Богородицка.

Участники тех событий рассказывают, что якобы имелось указание, согласно которому в случае прорыва немцев все трудармейцы подлежали ликвидации.

В течение второго полугодия 1942 г. и в течении 8 месяцев 1943 г. пополнение кадров «Москвоугля» снова происходило главным образом за счет спецконтингента (около 10 тыс. человек) и рабочих колонн (20 тыс. человек).

К концу 1944 г. более 43% рабочих, занятых на шахтах комбината «Тулауголь», составляли спецпереселенцы-немцы — 6725 человек, спецпереселенцы-крымские татары - 2516 человек и спецконтингент фильтрационного спецлагеря № 308 - 5500 человек.

Весной 1943 г. на 27 шахтах и в 5 стройконторах комбината «Тулауголь» работало 9823 немца. Примерно столько же их было в комбинате «Москвоуголь».

Немецкая выносливость и трудолюбие преодолели все трудности. Трудармейцы добилась расконвоирования, получили право переписываться с семьей и посылать родным часть своего заработка.

В конце 1945 г. рабочие колонны были распущены. Мобилизованные на работу в угольную промышленность немцы и крымские татары получили возможность перевезти свои семьи к месту своей работы. Но это право не распространялось на тех, кто работал на шахтах Подмосковного угольного бассейна, в Ленинградской области и в Украинской ССР (директива НКВД СССР № 121 от 30 июля 1945 г.). Только в августе 1947 г. Совет министров СССР предоставил им такую возможность.

В 1946 г. один за другим закрывались фильтрационные лагеря, и только принудительный труд спецпоселенцев широко использовался в народном хозяйстве области.

В 1949 г. в Тульской области насчитывалось 18 440 спецпоселенцев, из них немцев было 13 202 чел., крымских татар - 3446 чел., «власовцев» - 1792 чел.

В Московской области (в основном в Мосбассе) из 8402 спецпоселенцен немцев было 7142 человек, крымских татар 1260 человек.

В июне 1950 г. распоряжением Совета министров СССР 22.289. спецпоселенцев, работавших в Тульской и Московской областях, перевели в постоянные кадры предприятий угольной промышленности.

Спецпоселенцев сняли с учета в органах МВД лишь в 1956 г., но остался запрет на возвращение на родину.

Поэтому немецкие поселения дожили до наших дней. Они сохранились во всех угледобывающих районах области: Богородицком — 7, Кимовском — 9, Киреевском - 18, Ленинском — 16, Новомосковском — 8, Плавском — 7, Узловском — 9, Щеки иском — 14. В 1959 г. в Тульской области проживало 12 928 немцев, в 1979 г. - 7142 человека, в 1989 г. - 7049.

Массовый отъезд немцев на историческую родину начался после перестройки, а к 2010 г. их осталось 2718 человек.

КОРЕЙЦЫ

В марте 1943 г. 5135 корейцев были направлены в Подмосковный угольный бассейн в Тульской области. К весне 1945 г. осталось 700 мобилизованных в трудармию корейцев, из них в тресте Щекиноуголь — 175 человек, Скуратовуголь — 406, Епифаньуголь — 15, Стройконторе — 11. В апреле 1945 г. в области насчитывалось 844 корейца, а во втором квартале 1945 г. — 1027. Некоторое увеличение их численности объясняется разрешением на воссоединение семей, а также прибытием демобилизованных из армии корейцев. Вскоре корейским семьям разрешили «отправиться по месту первоначального поселения» в Казахскую и Узбекскую ССР. Таким образом было закреплено принудительное трудовое устройство и ограничение на свободное передвижение примерно 1 тыс. корейцев, не имевших семей. Через год статус спецпоселенцев с них был снят, часть из них уехала в Среднюю Азию. В 1959 г. в области корейцев осталось 381 человек, но к 2010 г. их численность выросла до 772 человек.

Материальные следы ГУЛАГовской системы все еще сохранились в области. Так, например, в поселке Дубовка под Узловой есть квартал лагерных бараков, в котором и ныне живут потомки репрессированных немцев Поволжья, а в бывших лагерных зонах расположились колонии УФСИН по Тульской области.

Андрей КЛОЧКОВ, Тульский « Мемориал»

 

* Андерман Иоахим. Слецконтингент (Корни» № 7-8, М., стр. 110-132)

На снимках:

- Трудармеец Андрей Андреевич Шмидт (1909-?), бывшая остарбайтер Прасковья Федоровна Евдокимова (1924-2000) с дочерью Валентиной. Сталиногорск, 1950 г.

- Иван Петрович Губанов и конверт его письма. Фото из архива автора