Е. Серегина. О книге С. Норильского "Павел и Клавдия"
14 мая 2012 года в ТОУНБ состоялась презентация двухтомника «Павел и Клавдия». На презентации присутствовала внучка Павла и Клавдии Устиновых – Ольга Михайловна Стронгина. В зале царила атмосфера добра и проникновенности. В небольшом отзыве я попыталась передать свои ощущения от прочитанной книги.
«Павел и Клавдия» в гостях у туляков.
В моих руках второе, дополненное издание двухтомника «Павел и Клавдия». Переворачиваю обложку. С левой странички смотрит молодой Павел Устинов. Фотография студенческих лет. Одухотворённое, благородное лицо. «Вот он я весь перед тобой на ладони. Прожил свою короткую жизнь честно и открыто. Согласно своим убеждениям и представлениям. С достоинством нёс свой крест», - как бы говорит он из прошлого своей закалённой жизненными перипетиями и умудрённой опытом жене Клавдии. Супруга обратила свой взор из сегодняшнего дня на мужа.
Её родные глаза устремлены вглубь внутреннего мира Павла Устинова и вопрошают: «Так ли я воспитываю наших потомков?» Весь её земной путь без Павла – каждодневный отчёт за сохранность их любви, тепла домашнего очага. Всегда в мыслях они были вместе, единой семьёй. Над Клавдией довлела постоянная оценка поступков перед главными «судьями» - мужем и временем.
Читаю на обложке: «Дневники супруги русского священника безвинно казнённого в 1937 году…» И золотым тиснением церковь. Сочетание слов безвинно казнённый поселило в моём сердце смуту и тревогу. «Видимо, тяжёлое произведение, как и сама жизнь людей, описываемых в нём, » - подумалось мне. Обе книги лежали на моём письменном столе и я несколько дней не решалась на их прочтение, но в конце концов интерес взял верх над страхом.
Знакомство с «Павлом и Клавдией» начала осторожно. Вначале ограничилась просмотром фотографий и копий документов. Дело пошло. Одно письмо, другое. Вот уже и середина. И чем больше я читала, тем светлее и чище становилось в моей душе. Словно у духовника исповедалась и причастилась и стала свободна от всех грехов. Как же так получилось, что, переживая давнюю трагедию её героев, я ощутила мир более светлым, вопреки страданиям? Тут меня осенило. Ведь, эти люди считали, да так оно и было на самом деле, что несут своими поступками добро, любовь и свет. Люди светлые освещали всех и вся кругом.
Переписку я всегда воспринимала как обмен новостями. Перелистывая страницы книги, я представляла, как Павел и Клавдия, другие лица сидят за круглым столом со мной по очереди пересказывают мне всё что с ними случилось пока на свете не было меня. Подобное посвящение в разговорной форме не напрягало, а напротив наполняло лучезарной энергией. Встречавшиеся в тексте фразы типа жертвы репрессий не давили, а соотносились с искуплением, как и Иисус Христос принял муки на кресте во имя человечества.
Можно много произносить пафосных и не очень высказываний об этой книге и всё будет верным. Я просто делюсь своими ощущениями, которые теснились в груди.
Поразило начало, где К. И. Устинова пишет о своём происхождении. В частности, что отец – незаконный сын помещика Акиньфова, что связь его родителей: барина и ключницы, была настолько сильна, что ничего нельзя было поделать. Пишет об этом искренне и легко. А наверняка приходилось по этому поводу испытывать притеснения. Описывается также нрав бабушки. Ещё раз убеждаюсь в ценности личных дневников и писем, где можно почерпнуть сведения о родных, изливать самые сокровенные мысли и ощущения.
Почему меня тронуло вступление? Восстановление родословной – сложная штука. Если б мне дались дневники, я бы до конца дней благодарила Царя небесного за подобную милость в своих молитвах. Мой отец смог донести до меня, что бабушка – обаятельная, жизнерадостная и красивая женщина - имела отношения с дворянином, хотя была ниже его по сословию. Родные дворянина отвернулись от него и лишили наследства. Воспоминания привели к работе в архивах и она меня захватила.
Мне понравился язык, которым изъясняются герои книги. Нежное обращение друг к другу: «дорогой Павлушка», «родная Клавдинька», «милый соколишко», «любезный Потапыч», «деточка». Привлекает манера излагать мысли: ясно, чётко, правдиво. Заметила: чем труднее жизненная ситуация, тем теплее предложения.
Умиляют стихи Павла Устинова, предназначенные детям. Объясняется это сердечной привязанностью. Только любящий папа может писать из «Влад.домзака:
Дорогой Натульке сказку
Про овечку пучеглазку,…»
и далее целый цикл. Не каждый ребёнок может похвастаться чутким вниманием со стороны папы. Естественно, что дети и внуки, правнуки с любовью заботились о сохранности личного архива. Любовь Павла Устинова к детям красной нитью проходит через поколения, связывает их и ведёт вперёд к светлому будущему.
На примере Клавдии можно проследить духовный рост женщины через любовь, пронесённую до конца дней. Когда перед Клавдией стоит задача устроиться на работу, но для этого власти требуют развестись с мужем, она выбирает верность:
«В райсовете рассмотрели моё заявление о восстановлении в правах и сказали, что препятствий к этому нет, но надо иметь на руках развод с мужем. Предложили развестись с Павлом и тогда вновь подавать заявление.»
«17 сентября 1952 года. на Масленицу и первую неделю поста уехала к Павлу в Муром. Вот где отдых всем измученным иуставшим! Вот где тишина и покой! Вот где любовь, чуткость и понимание души человеческой! Разводиться с Павлом не думаю.Не надо это. Слишком много жертв требует от человека, желающего работать. Охвачена любовью к Павлу и желанием иметь от него ещё одного ребёнка. 21 апреля 1936 год Муром.»
« Сегодня исполнилось 15 лет, как взяли Павла. Может быть, он жив, может быть, его сегодня освободили, и я его скоро увижу! Об этом даже страшно подумать. Этому страшно верить, но так хочется, чтобы это случилось! Я всю жизнь очень одинока, я всю жизнь не имела своего гнезда и всё чего-то ждала. Может быть, на закате жизни судьба улыбнётся мне? Я очень очень жду, и ждать не перестану до самой смерти.»
Хочется сказать о составителе Сергее Львовиче Щеглове (Норильском). Журналист по профессии, Сергей Львович доводит свои публикации до художественного стиля. Серьёзные умозаключения, точные факты, цифры, которыми изобилуют статьи, оживают под его пером и выстраиваются в вереницу событий, человеческих судеб. Его рука производит впечатление. Прочитав однажды, запоминаешь надолго. Ему 91 год, но возраст не чувствуется. Он обладает цепкой памятью. Будучи пятилетним мальчиком он знал Павла Устинова до ареста и смог отразить атмосферу того времени.
Помнит он и о своей матери – Коротаевой Александре Ивановне и об отце – Льве Щеглове. Подводит черту под их короткой жизнью. В выводах он объясняет почему выбрал эту тему: «Освещать и изучать историю политических репрессий в СССР необходимо. Важно осмысливать их причины и последствия. Тут по меньшей мере две цели. Первая – по завету Анны Ахматовой: вспомнить всех пострадавших поимённо! И вторая: не допустить повторения былых трагедий».
Книга «Павел и Клавдия» нужная – это руководство по соблюдению принципов братства и единства, сохранению исторической памяти.
Елена Серёгина
Член правления Тульского «Мемориала»
