Как свет в глубинах мирозданья…

Людмила АЛТУНИНА
журналист, прозаик
г. Тула 

 

КАК СВЕТ В ГЛУБИНАХ МИРОЗДАНИЯ…



          Он умел слушать и слышать. А это очень важно и значимо; многие ли из нас слушают и слышат другого?! Известно же, каждый больше любит говорить сам и о себе, чем слушать. Уметь слушать – это замечательное качество, можно сказать, бесценный дар. Нам ведь так не хватает тех, кто мог бы нас внимательно выслушать и понять, то есть услышать; именно услышать… то, чем ты живешь, что тебя волнует, беспокоит или радует, о чём болит душа, над чем творчески работаешь и т. д.


        Сергей Львович в полной мере обладал этим качеством: кто близко его знал и часто с ним общался, тот знает, как внимательно, доброжелательно и заинтересованно он слушал собеседника, не перебивая, не вставляя «свои пять копеек», хотя очень многое сам повидал и испытал; обладал богатым жизненным, журналистским и писательским опытом, но никогда не якал, не выставлял себя, мол, я там-то бывал, с тем-то встречался, то-то видел. Он просто слушал, чаще всего подперев кулаком подбородок и глядя прямо в глаза собеседнику. При этом взгляд его светился каким-то внутренним, ласкающим светом и рассказчику казалось, что собеседник только и ждал этого момента, чтобы так вот внимательно выслушать именно его. И, если вы обращались к нему с просьбой что-то посоветовать, советовал уважительно, очень доброжелательно; касалось ли это какой-то вашей жизненной ситуации или творчества, стихов или прозы, газетной ли статьи.


       У одного русского православного поэта есть строки о том, что большое счастье, «если встретится, человек, который светится». Есть это свечение в некоторых людях, яркое, импульсивное: фейерверк эмоций, положительной доброй энергетики. Сергей Львович, на мой взгляд, обладал тихим, ровным, внутренним свечением, не бьющим фонтаном, но и никогда не угасающим, что и привлекало к нему окружающих; и это выражали его глаза, его взгляд, умный, спокойный, проникновенный, проницательный. Мне кажется, он смотрел на человека и видел его насквозь, но при этом к каждому относился ровно, доброжелательно, я бы даже сказала по-отечески любовно. И был предельно внимательным к каждому человеку, даже малознакомому или вообще незнакомому. Человек ведь во многом проявляется не только в своих делах, больших или малых, но и в мелочах; и в них-то, мне кажется, даже в большей степени, так как именно мелочи вдруг выдают человека таким, какой он есть на самом деле. Не зря же бытует мнение, что даже маститые разведчики «прокалываются» и «сгорают» именно на мелочах.


       В памяти родных, друзей и людей, хорошо знавших Сергея Львовича, он живо остался именно в каких-то жизненных эпизодах, картинах и деталях. Вот и мне хочется привести такие моменты, ярко характеризующие его личность. И одним из таких основных свойств его незаурядной личности было внимание и безграничное уважение к личности другого человека, и именно это, прежде всего,  характеризует его, как истинно интеллигентного человека высокой культуры: как ты относишься к людям, такова и твоя суть – это же известно.


       … Вспоминается моё знакомство с Сергеем Львовичем в далёком 1991 году, в период больших перемен в нашем обществе на наметившемся постсоветском пространстве. А произошло оно в редакции областной газеты «Тульские Известия», новой, только что созданной на гребне этих перемен в ожидании свежих ветров. Я, конечно, немало была наслышана о Щеглове -Норильском, как о легендарном человеке необыкновенной судьбы и от мужа; заочно знала и как  журналиста, читая его статьи и в «Коммунаре», и в «Тульских Известиях», аргументированные, обстоятельные, но не крикливые, а сдержанные, написанные хорошим литературным языком. Фамилия «Норильский» или «Щеглов», - но чаще всё-таки «Норильский», -  на страницах газет, не могла не привлекать внимания читателей именно добротными, глубокими его статьями, больше на промышленные темы. Однако лицом к лицу мы встретились с ним впервые именно в редакции «ТИ». В той же газете работал и мой муж Вячеслав Алтунин, к которому я и зашла однажды в кабинет, но Вячеслава на месте не оказалось. Он куда-то вышел, зато был Сергей Львович, - я сразу поняла, что это – именно он, - и представилась ему. Он улыбнулся своей доброй, лучистой улыбкой и искрящимися глазами, внимательно, с какой-то даже теплотой устремленными на меня, протянул руку  для рукопожатия:


        - Сергей Львович Щеглов, коллега вашего мужа и ваш – тоже. Вы ведь тоже  –  журналист, - полуутвердительно, полувопросительно сказал он всё с той же доброжелательной улыбкой, слегка польстив моему самолюбию: такой опытный журналист наслышан обо мне, наверное, от мужа; и этим словом «тоже» как бы ставит и меня с собой, таким корифеем, в один ряд.


        И тут же, любезно предложив мне сесть, пододвинул стул; сказал, как бы извиняясь за отсутствие мужа:           
        - Вячеслав Васильевич вот только что был здесь, писал материал, видимо, пошёл в секретариат. Подождите, пожалуйста, немного пойду найду его. Он где-то тут, рядом.


        И хотя я возражала, говоря, что не стоит беспокоиться, мол, не тороплюсь – подожду, Сергей Львович вышел из кабинета и вскоре вернулся с Вячеславом, со словами:
      - Ну вот, доставил вам мужа в целости и сохранности. – И добавил, обращаясь к нему: «Рад был с вашей супругой познакомиться». И, откланявшись, всё с той же, по-отечески доброжелательной, ласковой даже, улыбкой тактично ушёл, оставив нас наедине. Узнав впоследствии, каким замечательным он был семьянином, я понимаю, что в этом эпизоде – не только его внимание к людям, но и преклонение перед супругами, перед семьёй, ведь его собственная семья - жена, дети - для него самого была святыней.  


       Вот с тех, давних, пор и завязалось наша дружба. Сергей Львович привлёк меня и в «Мемориал», членом которого я стала впоследствии, - при активной поддержке Надежды Константиновны Тюленевой, моей давней коллеги и по «Молодому Коммунару», а больше – по многотиражной газете «За инженерные кадры» (позднее «Университетская газета») Тульского госуниверситета, где мы с ней бок о бок проработали не один год, и где я сменила её на много лет на редакторском поприще.


      …Не раз приглашали мы Сергея Львовича на творческие встречи, поэтические вечера Вячеслава Алтунина, проходившие в разных библиотеках города и в городском Концертном зале, и не разу он не отказался, а, наоборот, всегда откликался очень охотно, говоря, что творчество Вячеслава высоко ценит. Даже в последние годы, невзирая на свой преклонный возраст и больные ноги, он приходил на встречи, причём всегда в конце встречи, как бы подводя некие её итоги, он давал объективную оценку и самого творческого вечера, а главное – в целом творчества Вячеслава. Он следил за его творчеством: был в курсе всех его новых стихов, книг; писал об этом и в газетах - в «Туле», «Тульских Известиях», поддерживал коллегу-журналиста и поэта добрым словом. Более того, в 2017 году, после презентации в  ЦГБ им. Л. Н. Толстого новой книги Вячеслава «Святая Русь» (три поэмы в стихах: «Святая Русь», «Пётр и Феврония» и «Тристан и Изольда», объединенные одной сквозной темой – темой любви в самом высоком и широком понимании её), Сергей Львович высказал желание написать о творчестве Вячеслава и о нём, как об авторе, книгу. С этой целью намеревался пожить рядом с ним в деревне, в его родительском доме, где работал Вячеслав над новыми книгами, чтобы всё увидеть изнутри, глубже погрузиться в тему и узнать самого автора; проникнуться той атмосферой, в которой он живёт и работает, – столь серьёзно Сергей Львович подходил к тому, за что брался, что задумывал написать. Однако Вячеслав посчитал, что ещё не время, рано, писать о нём, а жаль: хорошая,  правдивая и глубокая книга вышла бы из-под пера Сергея Щеглова-Норильского.


    ...Или вот ещё одна картинка. Ещё один эпизод, свидетельствующий, насколько Сергей Львович был предан своему делу, как стремился везде рассказывать о своём детище – «Мемориале». Как-то на перекрестке, на Старо-Никитской улице, рядом с Тульской духовной семинарией, куда я спешила, но приостановилась на светофоре, мне неожиданно посигналила легковая машина. Смотрю, ба! Да в ней, за рулём, профессор Владимир Васильевич Куликов, с которым мы – давние знакомые по университету и по общим знакомым, а рядом – Сергей Львович Щеглов. Конечно же, мы обрадовались встрече. Куда, мол, так торопишься? – говорят мне они, - садись, подвезём.


      - Нет, - отвечаю, я - почти уже у цели: в семинарию иду. Там будет сейчас творческая встреча литературного клуба «Ковчег», в котором тоже состою; стихи будем читать, говорить на духовные, православные и философские темы: скучать не придётся. Пойдёмте лучше вы со мной. Вы оба – такие замечательные, творческие личности; вам есть, о чём рассказать, чем заинтересовать. У Владимира Васильевича впереди ещё была встреча со студентами. Он не мог пойти со мной, а Сергей Львович охотно согласился. И с таким энтузиазмом, так содержательно и увлечённо рассказывал о «Мемориале», об изданной «Книге памяти», о репрессированных туляках, что все, забыв читать свои стихи, слушали его на одном дыхании  чуть ли не два часа, задавали вопросы. Творческая встреча на сей раз вылилась в заинтересованный разговор о репрессиях, о деятельности и проблемах «Мемориала» - вот так способен увлечь других человек, сам очень серьёзно, искренне увлеченный тем, о чём говорит, болея всей душой за своё дело.


        О Сергее Львовиче можно говорить долго, вспоминая эпизод за эпизодом, всплывающие в памяти за долгие годы знакомства с ним. И сказано его родными, друзьями, знакомыми добрых слов о нём немало, но это – всего лишь маленькая толика того, что можно и нужно ещё сказать об этом незаурядном Человеке с большой буквы, которого смело можно отнести с золотому фонду нации. Я рада, что судьбе было угодно свести меня с ним, ведь это поистине счастье, когда «встретится человек, который светится», а свет, как известно, не исчезает вовсе. Он уходит в глубины мироздания, во Вселенную. И кто знает, может, звёзды на небе и есть отблески этого света и свечения…  

7. 10. 2021